Вот и скалы. Это второй бивуак. Нужно найти оставленный здесь непромокаемый мешок, в котором продукты, крючья, теплое белье, сухой спирт. Его нигде нет, по-видимому, сорвал ветер.

«Мы зажигаем фонари, чтобы искать мешок, но ветер гасит свечи. Бросаем поиски, так как валимся с ног от усталости. Едва хватает сил, чтобы поставить палатку. Ветер задул сильней и треплет палатку, как флаг, вырывая из рук веревки. Отчаявшись, мы просто залезаем под полотнище палатки в спальные мешки и всю ночь слушаем, как ревет и свистит ветер в скалах.

Утро застает нас измученными бессонницей. Яркий свет бьет в глаза. У всех подавленное состояние, головы налиты свинцом, аппетит исчез и за весь день никто не подумал встать, чтобы согреть воды».

Это уже действие высоты. Необходимо привыкнуть к ней — акклиматизироваться. Иначе начнется горная болезнь. Однако к концу дня состояние альпинистов улучшилось. Пока еще светло, нужно выбрать направление дальнейшего пути. Решено не задерживаться и двигаться дальше ночью, при свете фонарей.

Четвертый день начался с того, что от решения подниматься по желобу пришлось отказаться. Еще только рассвело, но по нему уже летели глыбы снега и льда. Этот путь был все же слишком опасным, чтобы можно было рисковать.

Подниматься пришлось по скалам, окаймлявшим желоб с севера. Породы сильно разрушены, поверхность скал обледенела. Скользко. То и дело отрываются и слетают вниз камни.

Нужно беречь силы, и Погребецкий решает оставить еще часть вещей: бинокль, испортившийся фотоаппарат, часть продуктов и запасные теплые вещи. Подниматься приходится по очереди: один лезет вверх, обрубает лед с уступов и очищает, где можно, путь. Двое других стоят неподвижно и постепенно вытравливают связывающую их с первым веревку. Это страховка на случай падения.

Предвершинная часть пика. Здесь склон стал положе. Уже опять темнеет и, хотя цель совсем уже близка, приходится еще раз останавливаться на ночь. Подходящее углубление среди выступающих на склоне скал представляет надежное убежище. Сухой спирт горит в алюминиевой высокогорной кухне. Медленно тает снег в котелке. Трудно влезть в спальные мешки. Люди погружаются в сон, больше похожий на продолжительный обморок.

Опять утро и снова вверх. На ночлеге оставлено все. Теперь сюда обязательно нужно вернуться в этот же день. Остаться на ночь без спальных мешков при морозе 30° на такой высоте — верная смерть.

Вершина уже почти рядом. Но сил осталось так мало! Теперь отдыхать приходится уже после каждого шага.

Хан-тенгри побежден! Победа была нелегкой. И только настойчивость и сила воли позволили альпинистам достичь цели.

В Советском Союзе в то время еще не было опыта высотных восхождений. Сами участники штурма впервые поднимались на такую высоту. Сказалась недостаточная специальная тренировка: работы в составе экспедиционных групп и заброски лагерей было недостаточно. Особенно трудно было, конечно, Погребецкому, который в силу занятости своими обязанностями начальника экспедиции еще менее времени, чем другие, мог уделить тренировке. Сыграло роль также и то, что двое из участников штурма — люди уже не первой молодости.

Если бы восходители были более внимательными, то сразу отказались бы от пути по северо-западному ребру — ведь «флаги» сдуваемого с него ветром снега были видны еще снизу. Можно было бы избегнуть лишней затраты сил. Однако все это нисколько не снижало ни значения этой первой высотной победы советских альпинистов, ни заслуги самих восходителей и в первую очередь Погребецкого, инициатива и настойчивость которого сыграли решающую роль в успехе всего дела.

Среди альпинистов — участников экспедиции, кроме прежних сподвижников Погребецкого, теперь работают также и энтузиасты Северного Иныльчека — В. Гусев и И. Рыжов.

Постепенно отвоевывались у природы ее тайны. В 1932 г. отряд экспедиции переправился на резиновой лодке через озеро и попал на Северный Иныльчек. Отрядом, в состав которого входили В. Гусев и И. Рыжов, были дополнены наблюдения альпинистских групп и установлено, что этот ледник не впадает в Южный Иныльчек, а вполне самостоятелен. Участники Украинской экспедиции назвали его ледником Резниченко. Конец его языка на 4 км не доходит до ледника Иныльчек и скрыт озером Мерцбахера. Озеро это, в течение стольких лет преграждавшее путь исследователям, образовалось потому, что на пути потоков, стекающих с ледника Резниченко, встает ледяное тело основного ледника Иныльчек, гигантской плотиной перегораживая выход из узкого ущелья. В воде озера плавают большие льдины-айсберги. Они поднимаются на поверхность озера, откалываясь у его дна от растрескавшейся массы ледника Резниченко и довольно крупного бокового ледничка. Плавающие льдины возвышаются над поверхностью озера на высоту до 15 м.