По крутому снежнику спускаемся к подножию «жандарма», охраняющего подступы к Талгару. На заснеженных оледенелых скалах двигаться опасно, освобожденный от рюкзака Бердичевский тщательно очищает зацепки и небольшие выступы, медленно продвигаясь вверх. Остальные влезают с верхней страховкой и сразу же опускаются по расщелине на другую сторону «жандарма», на его вершине едва хватает места для двух человек.
Острый снежный гребень с нависшими на восток карнизами ведет к крутым оледеневшим скалам. Преодолевая их с помощью крючьев, снова попадаем на снежный гребень. Огромные карнизы висят над ледяными сбросами Талгара. Гребень переходит в ледовый склон с вмерзшими в него камнями. Идущий впереди Краснокутский, вырубив ступени, встает на страховку, поднимающийся следом Бердичевский внезапно бросается в сторону от края обрушившегося карниза и падает, но Краснокутский умело задерживает товарища: новое напоминание нам об опасности, о необходимости сугубой осторожности.
Крутизна склона увеличивается. Скал здесь меньше, организовать надежную страховку трудно, а опасность срыва увеличивается с каждым шагом.
Начинается непрерывная, утомительная на высоте 5 000 м рубка ступеней, сразу же засыпаемых лавинками свежего снега. Шестидесятиградусная ледяная стена высотой более 100 м сверкает над бездонным западным обрывом Талгара. Из долины подымается холодный туман, сильный ветер неистово швыряет в лицо ледяные иглы. Кажется, что вершина совсем рядом, но проходят долгие часы, а контур купола все еще далек от нас в слепящей пелене тумана. Первым идет Краснокутский, неутомимо вырубающий уже шестой десяток ступеней. Наконец он радостно возвещает о выходе на вершинное плато Талгара.
В этот момент, словно по сигналу, расступаются облака, открывая до горизонта безбрежную казахскую степь с квадратиками полей и темной зеленью фруктовых садов. На ближних и дальних вершинах весело играют солнечные блики. В глубоких долинах светлеют реки, несущие воды на поля Казахстана. На юте и востоке ничего не видим, кроме снежных холмов Талгара да темных туч, повисших в воздухе. Ветер леденит тело. Пробуем идти быстрее, но глубоко проваливаемся в пушистый свежий снег.
Проходим два снежных увала, оставив позади себя глубокую траншею, и спускаемся к скальным обнажениям вершинного плато. Здесь, в 80 м ниже высшей точки массива, сложен тур. Сама высшая точка находится к югу от нас на громадном снежно-ледовом увале вершины Талгара.
Вечереет. Идти на вершину, где метет поземка, образуя снежные флаги, уже поздно. У ледяной площадки, похожей на замерзшее озерко, восточнее скал, ставим палатки.