 |
Советский альпинизм, ставящий в основу основ безопасность восхождения, проводит резкую грань между авантюристическими, неоправданно-опасными маршрутами и технически сложными, но логически обоснованными и грамотно выбранными путями по стенам. За последние годы нашими восходителями, как известно, успешно осуществлен ряд восхождений на труднейшие стены, не уступающие таким широко разрекламированным маршрутам на Западе, как северные стены Гранд-Жорас или Эйгер. Сюда относятся: северная стена пика Щуровокого и западная Шхельды (группа В. М. Абалакова, 1947 г.), северо-западная стена Ушбы (группа Ал. А. Малеинова, 1946 г.), юго-восточная стена Домбай-ульгена (группа К. К. Кузьмина, 1948 г.), северная стена Тютю-баши (группа Б. А. Гарфа, 1949 г.). Нет сомнения, что этот перечень будет значительно расширен в ближайшие же годы.
Все рассмотренные нами примеры относятся к маршрутам высших категорий трудности. Если же обратиться к вершинам II и III категорий, наиболее посещаемым средним звеном наших альпинистов, то следует, к сожалению, отметить укоренившуюся в отдельных лагерях вредную тенденцию устраивать из таких хорошо изученных вершин нечто вроде «конвейера» по выпуску разрядников. На такие вершины, как Уллу-кара, Бжедух, Тот-тау, Галя-тау, пики Монгольской народной республики, Эрцог, Белала-кая, поднимаются ежегодно многие группы (что само по себе не так плохо!), причем неизменно по одному и тому же, проторенному и в буквальном смысле избитому маршруту (что уже значительно хуже).
Причину этого мы усматриваем в наблюдающейся у отдельных альпинистов тенденции быстрее, наименьшей «ценой» набрать очки, нужные для повышения разряда. Иные молодые альпинисты в погоне за очками знают лишь, что им надлежит сделать столько-то «двоек» или «троек», не интересуясь даже тем, каковы избранные вершины, что они собой представляют, как связаны с общей орографией района. Только из-за этого многие интересные вершины, на которые были сделаны первовосхождения, оказались ныне незаслуженно забытыми. Зачем же нужны они, если есть другие вершины той же категории, но расположенные ближе и более доступные? Очевидно, так рассуждают некоторые молодые альпинисты.
Мало кто ходил, например, в 1949 г. на Бжедух по классическому пути из ущелья Шхельды, большинство предпочитало взойти на перемычку, с Кашкаташского ледника, откуда представляется возможность «обегать» за какие-нибудь 30 минут на Бжедух, спуститься снова на перемычку, затем тем же «галопом» сбегать за 1,5 часа на пик Вольной Испании, чтобы в тот же день вернуться в лагерь «Локомотив», записав себе без лишних трудов две «тройки». Что дает такая «рационализация?» Ничего, кроме извращения основных идей альпинизма, превращения этого благородного, полного романтики и творческого начала спорта в бухгалтерский подсчет очков и баллов, где счеты, быть может, нужнее, нежели ледоруб.
Как с исследовательской, так и с чисто спортивной точки зрения восхождение по новому пути значительно более ценно, так как требует от альпиниста не только более высокой техники, но и правильной тактики, выбора пути, умения ориентироваться в горном рельефе. Можно ли считать новым, оригинальным маршрут, проходящий на 30 или 40 м левее или правее ранее пройденного пути? Что вообще можно назвать «новым» путем? Если на вершину ведет несколько гребней, то впервые пройденный путь по одному из них безусловно явится первовосхождением. Если по стене проходит несколько явно выраженных ребер (контрфорсов), то первопрохождение каждого такого ребра также будет первовосхождением. Так, по одной и той же стене можно проложить несколько совершенно различных и полноценных путей. Таковы, например, маршруты на Восточную Шхельду с севера — путь Л. В. Надеждина, 1937 г., или восхождение сюда же по кулуару группы «Локомотива» в 1949 г.
|
 |
