В Урусбиевском обществе он обнаруживает несколько фамилий потомков сванов, попавших в виде приданого сюда после замужества одной из женщин княжеской сванской фамилии Дадешкилиани с представителем фамилии Урусбиевых, поскольку это «было еще до отмены крепостного права».
Факты, касающиеся Урусбиево, убедительно подтверждены видными грузинскими этнографами Р. Л, Харадзе и А. И. Робакидзе.
Преувеличивает автор также процент проживания в Урусбиево карачаевцев. «Урусбиево, – пишет он, – населено карачаевцами». Хотя, бесспорно, какое-то количество их семей там проживало.
Обратимся и к другим источникам, подтверждающим догадки и предположения В. Я. Тепцова. Так, К. Ф. Ган, подвергая анализу фамилии Черекского ущелья, приходит к выводу, что некоторые из них «указывают на чужие элементы». В частности, он считает, что Шаханов «значит иностранец, чужой».
В этом же отношении следует прислушаться к мнению Н. Харузина, правда, выраженного несколько сумбурно и заключенного в том, что в Балкарии живут выходцы и из Сванетии, и из «кумыкских степей и других мест».
В начале XX века окружной врач Нальчика Грамматиков, проводя антропологические исследования в балкарских обществах, находил среди местного населения «типы кабардинцев, осетин, имеретин, сванетов, чеченцев и т. п.».
Как бы невзначай брошенная В. Ф. Новицким фраза о том, что в «Терскольском выселке» живут потомки карачаевцев, «принадлежащих к Урусбиевскому обществу», подтверждается нашим полевым этнографическим материалом. В Терсколе действительно жили Кочкаровы, родоначальник которых: был родом из Карачая.
Подобное явление наблюдалось и у других народов. Так, поднимая вопрос об этногенезе одного из близкородственных балкарцам народа – карачаевцев, секретарь Ставропольского статистического комитета Моисей Алейников указывал, что «сначала пх поселилось здесь (на нынешних землях Карачая. – А. М.) немного, но с течением времени численность их увеличивалась от наплыва разных пришельцев: сванетов, мнгрельцев, абхазцев, кабардинцев и русских беглецов...», которые здесь через одно-два поколения ассимилировались, а через 8 – 10 даже забывали корни своего происхождения. Данные М. А. Алейникова в начале XX века подтвердились исследованиями Василия Михайловича Сысоева, редактора «Известий Общества любителей изучения Кубанского края», указывавшего, что к древнему «ядру племени последовательно, в течение долгого периода, и вместе с тем безостановочно присоединялись различные этнические элементы...».
По материалам А. Д. Бесленеева, в адыгейских селах до революции «жили адыгейцы, черкесы, карачаевцы, абазины, сваны и представители других народов Северного Кавказа и Закавказья».
На 1 января 1899 года в осетинском селе Алагир проживало 736 имеретин, переселившихся сюда в связи с голодом в Рачинском уезде Кутаисской губернии.
На смешанность типов в Дагестане обратил внимание путешественник и антрополог Н. Воронов, который изложил этот материал в статье «Из путешествия по Дагестану».
По сообщению кумыкского князя Абдул-Мержита Казаналипова в 1890 году в кумыкском селе Эндери жили потомки ногайцев, составляя отдельный квартал (Тюмен-аул). Кумыкское село Аксай Хасав-Юртовского округа Терской области в 1877 году включало 758 горских евреев, 23 чеченца, 9 армян и 5689 кумыков.
