Представляем маршруты по Приэльбрусью, восхождение на Эльбрус, теоретическую информацию
ПРИЭЛЬБРУСЬЕ   ЖДЁТ   ВАС!      НЕ   УПУСКАЙТЕ   СВОЙ   ШАНС!
  • ОРОГРАФИЧЕСКАЯ СХЕМА БОЛЬШОГО КАВКАЗА Стр. 1
  • Гигиена массового спорта. Глава II. Рациональный суточный режим
  • Этажи леса
  • МИНЕРАЛЬНЫЕ ВОДЫ КУРОРТА НАЛЬЧИК
  • Карта маршрута "Путешествие вокруг Эльбруса". Масштаб 1:100 000
  • Ложь и вероломство — традиционное оружие дипломатии германского империализма
  • Неплохая карта Эльбруса и части Приэльбрусья. Масштаб 1:100 000
  • Горная болезнь. История изучения
  • Краски из растений
  • ПОДВИЖНЫЕ ИГРЫ. ЛЕТНИЕ ИГРЫ. Стр 26
  • «    Март 2024    »
    ПнВтСрЧтПтСбВс
     123
    45678910
    11121314151617
    18192021222324
    25262728293031

    Василий Лебедев. Обречённая воля, 1969 г. Часть 2 Патриотическое

    3

    После крепкой двойной водки с чесноком и солью дьяку Горчакову полегчало. В приятном полузабытье лежал он в постельной комнате в ожидании следующего дня — дня отъезда. Окошко выходило в дворовый садик, прямо на старую иву. Летом она успокаивающе шуршит длинными листьями, а сейчас, в эту предзимнюю пору, сквозь ее продувную голую крону открывался вдали каменный москворецкий мост, а за ним, левее храма Покрова,— желтоглавый пест Ивана Великого на Кремлевском холме. На дворе кудахтали куры, спугнутые не то лошадью, не то дворней. В хлеву промычала корова — это, узнал, была та, черная, рано отелившаяся — она просила пить; остальные, сытые и тяжелые, стояли спокойно в ожидании своего часа, зато неумолчно визжал поросенок. Горчаков представил, как этот длинпорылый боров стоит, закинув передние ноги на загородку, и визжит. Это было неприятно, но он любил поросят держать на московском дворе. Хорошо на рождество иметь свежую, прямо теплую свинину, а не везти ее из подмосковных деревень, окостеневшую на морозе.

    Временами он отдавался легкой дреме, по тотчас пробуждался и ловил звуки в хоромах, досадуя, что не может узнать, почему там кричат, отчего хлопнула дверь или кто там пробежал по летнему переходу... С мыслью о поездке на Дикое поле он уже примирился. Жена тоже отплакала свое и теперь, будто наверстывая упущенное время, собирала мужу дорожный сундук деятельно, споро. Укладывала одежду, еду, пересчитывала деньги, о которых она уже трижды приходила советоваться — сколько брать и куда зашивать? Она хотела было отсоветовать надевать в Воронеж и в какой-то там Бахмут дорогую шубу — еще украдут тати! — но Горчаков настоял не только на дорогой шубе, но и на собольей шапке, ибо он ехал по государеву делу, да еще отягчен иными поручениями...

    Ввечеру пришли соседки к жене. Было устроено чаепитие. Через дощатую перегородку, обтянутую синим сукном, дьяк слышал разговор досужих женщин. Сначала он морщился от их болтовни, но постепенно от нечего делать и оттого, что спать не хотелось такую рань, а в животе уже не резало и не бурчало, он проникся интересом к их разговору, порой дивясь, как много из жизни государства они знают такого, что неведомо даже приказным людям.

    —      А слыхали, что отныне дома на Москве почнут строить по-новому? — послышался чей-то молодой голос.

    —      Как по-новому?

    —      Указ прописан: дома не ставить по-старомосковски — на дворах, за заборной городьбой,— все отныне ставить велят окошками на улицы.

    —      Батюшки-светы! Так как же жить-то?

    —      А вот так и живи!

    —      Татям потакает государь!

    —      Татям, татям! — поддержала хозяйка.— Им ныне ловко по домам лазать станет!

    —      И чего бояре смотрят!

    «Бояре! — фыркнул Горчаков.— Были когда-то бояре в силе, а ныне немцы их сменили!»

    И как бы продолжая его мысли, за стенкой послышалось:

    —      Многие люди злобу таят на немцев, они-де все мутят в государстве российском!

    —      А слыхали: намедни стрельчиха слободская двух солдат отравила до смерти, преображенцев?

    —      За мужа мстит!

    —      Тащили ее в приказ за волосы. Детишки за юбку хватают, воют, а она государя проклинает.

    —      Умертвили?

    —      В Преображенском приказе умерла, не пришлось и на Козье болото везти, пень пачкать.

    —      Упаси господь попасть в тот приказ! — истово пере-крестилась хозяйка, и даже было слышно, как хрустнула ее рука в локте.

    —      Ромодановский, говорят, кой день крови не изопьет, тот день и невесел.

    —      Этот никого не щадит.

    —      Отца с матерью в огонь кинет.

    —      А вот сосед мой, Петр Волынской, уцелел в те года!

    —      Когда это?

    —      А пред азовским походом то дело было! Как-то о святой неделе к жене Волынского, Авдотье, приезжала сверху комнатная девка Жукова, да с него приезжий певчий Василий Иванов; присылала Анну из Девичья монастыря царевна Софья...

    —      Ну ты уж, матушка, и говоришь! Ныне она не Софья, ныне она Сусанна! — прервала хозяйка.

    —      ...и присылала Сусанна говорить Авдотье: об чем-де тебе приказано было сходить в Преображенское — ходила ли она? А Авдотья Волынская Анне: ходила в Преображенское и вынула землю из-под следа государя и эту землю от-дала-де для составу крестьянской женке Салтыкова Фиопе, чтобы та сделала отраву у себя дома, чем известь государя насмерть! Авдотья-та ходила в Марьину рощу, да не улучила-де время, чтобы вылить то зелье из кувшина в ступню государеву.

    —      Что за зелье?

    —      Авдотья показывала Нелидовой — красно, что твоя кровь! Ежели, говорила, сумела бы вылить то зелье в стопу — не жил бы государь и трех часов!

    —      О, страсти!

    —      Да полноте! Сказывали люди, что Нелидова всех поклепала зазря!

    —      В Преображенском призналась?

    —      В Преображенском. Со второго подъему призналась.

    —      Как не признаться там, на дыбе!

    —      Да на огне!

    Горчаков постучал в степу кулаком — все стихло у чаевниц. Через крестовую палату прошла жена, зажелтела новым сарафаном — вырядилась, хвастунья! — спросила:

    —      Чего гремишь? Пить, что ли?

    —      Отступитесь от Преображенского, не то доведет какая-нибудь чаевница — обрежут вам языки по само горло!

    Утром, как только на Спасской пробило пять, дьяк Горчаков поднялся и поднял весь дом. Поручив жене уложить сундук в сани,— он решил до Тулы ехать на своих лошадях,— отправился в церковь. В Покровском соборе он заказал молитву, поставил свечу, отстоял всю заутреню и причастился. Из церкви шел умиротворенный, радуясь чему-то, прислушиваясь, как хрустит снег под ногами богомольцев и под его ногами.

    Дома он переоделся в дорожную шубу — дорогая лежала в сундуке — уже на крыльце перецеловался с семьей, послушал, хорошо ли воет жена — хорошо! — и в отличном настроении выехал со двора. Дворня еще бежала некоторое время, держась по старинному обычаю за сани, потом отстала и растаяла в полумраке рассвета.

    «Эх! Надо было отпустить грехи кухмейстеру!» — вспомнил он о позабытом богоугодном деле.

    Светало. Сумерки еще размазывали очертанья заборов и домов, но в небе уже крепло предчувствие нового дня; там было светлее и потому с каждой минутой все ясней и дальше проступали дали города, все гуще обозначалась сутолока церковных глав, и только Царев сад темнел дымным наволоком над пречистым обрезом заснеженного берега. В санях-розвальнях провезли замерзших и убитых в минувшую ночь. Горчаков поежился и укрылся с ногами и с головой тяжелым бараньим тулупом. Теперь он уже не слышал, как на льду Москвы-реки цокают пешнями об лед,— там расширяли прорубь и молча багрили утопленника.

     
    Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.

    Другие новости по теме:

  • Новая дипломатия — новые люди
  • Введение
  • Начало революционной деятельности
  • Работа в министерстве иностранных дел России
  • Плоды невежества
  • Главная преграда для подрывных акций
  • С дипломатическим паспортом. Часть 2
  • Герой Чонгара
  • Воспоминания о Ленских событиях 1912 года. Стр.60
  • Воспоминания о Ленских событиях 1912 года. Стр.1


  • Сайт посвящен Приэльбрусью
    Copyright © 2005-2019