Батальонные командиры, как гласил этот приказ, и командиры отдельных подразделений должны лично и через своих подчиненных — дежурных и патрулей следить за порядком и дисциплиной днем и ночью. В каждого нарушителя дисциплины патруль должен стрелять. Дежурный офицер обязан позаботиться, чтобы труп убитого был брошен в реку.

Вот какова она, хваленая «патриотическая» миссия Сербской добровольческой дивизии! Солдат-добровольцев за малейшую провинность пристреливают и, как дохлых кошек, выбрасывают в море. Тут Сердич глубоко задумался.

Что ни день, то новые нерадостные вести. Вот он узнал, что группа солдат и младших офицеров добровольческой дивизии, дислоцированных в Александровске, готовится послать в ставку телеграмму с жалобой на жестокость офицеров. Когда Сердичу предложили присоединиться к жалобе, он согласился. Вскоре он узнал, что к каждому подразделению дивизии приставлены на случай массовых возмущений команды русских пулеметчиков. Вот вам и «братство славян» под дулами «максимов», «гочкисов» и «виккерсов»!

Однако сербским солдатам вскоре стало известно, что русские и украинские рабочие и крестьяне возмущены издевательствами военачальников и офицеров Сербской дивизии над своими «младшими чинами». Участились случаи, когда местное население освобождало арестованных сербских солдат.

Сердича глубоко потряс случай с молодым вольноопределяющимся Эмилем Чоппом. До этого он знал его как весельчака и запевалу. За протест против издевательств над солдатами и особенно за антивоенные настроения Эмиль Чопп был арестован. Сначала это стало известно только офицерам 2-го полка, где служил Чопп. Затем вся дивизия узнала, что Чопп арестован, пытался бежать из тюрьмы, но был схвачен и приговорен к смертной казни. После этого вновь бежал. Во время побега был ранен. Крестьяне в окрестностях Одессы, где это происходило, подобрали раненого Чоппа и спрятали его от преследователей.

Сердич услышал подробности этих злоключений Чоппа от солдата своей роты Николы Груловича. От него же узнал, что в Сербской добровольческой дивизии солдаты уже не раз открыто протестовали против офицерского произвола. Сердич решил ближе познакомиться с Николой Груловичем, обладавшим широким кругозором, смелым в суждениях, решительным в действиях. Офицеры считали его политически неблагонадежным. Под влиянием рассказов Груловича и собственных наблюдений Сердич стал задумываться над тем, как поведут себя солдаты и унтер-офицеры дивизии, когда очутятся на фронте.