В тот же день на торжественном обеде Сердич беседовал с «всесоюзным старостой», любимцем советского народа Михаилом Ивановичем. Узнав, что Сердич — сербский рабочий, М. И. Калинин спросил:
— Товарищ Сердич! А не знали ли вы своего земляка Олеко Дундича? — И тут же сказал, что встречался с этим удивительным героем три года назад, когда навещал Первую Конную. Семен Михайлович Буденный рассказывал об отважных поступках Дундича такое, что, будь рассказчиком кто-нибудь другой, а не Буденный, он, Калинин, не поверил бы.
Вот один эпизод.
Перед взятием Воронежа буденновцы написали белому генералу Шкуро письмо. Это письмо взялся доставить в город Олеко Дундич, рассказывал Семен Михайлович Буденный.
— В Воронеж с письмом генералу Шкуро Дундич, переодевшись в форму белогвардейского офицера, поехал вечером. Он благополучно добрался до штаба Шкуро, передал письмо дежурному офицеру, а затем объездил весь город, изучая систему обороны противника. Но это относительно спокойное путешествие не могло удовлетворить Дундича. Он вернулся к штабу Шкуро и запустил в окно две ручные гранаты. Началась невообразимая паника. Белогвардейцы мчались со всех сторон ловить диверсанта. А «диверсант» в офицерской форме носился среди белых и во все горло кричал: «Лови! Держи!» Наконец Дундичу надоело гоняться самому за собой. Он подскакал к участку обороны противника, занимаемому буржуазными ополченцами, и закричал: «Это вы, грибы титулованные, пропустили красных диверсантов! А ну посторонись, вороны!» И растерявшиеся добровольцы пропустили «сердитое благородие».
Здесь в разговор вмешался комдив Тимошенко.
— Я хорошо знал Дундича и еще больше знаю Сердича. Мы все глубоко почитаем Олеко Дундича за его беззаветную храбрость, за находчивость в самых трудных и опасных положениях. Я не помню такого боя, такой атаки, в которой Дундич не был бы впереди всех...
Всеми этими качествами в полной мере обладает и Данило Федорович Сердич. Но кроме того, что он бесстрашный воин, он еще и вдумчивый командир, мастер боевой тактики, опытный, смелый, находчивый руководитель. Таким мы знаем Сердича по гражданской войне.
Михаил Иванович пробыл в дивизии несколько дней, познакомился с командирами и красноармейцами, запросто беседовал с ними, наставлял повышать боевую готовность частей, укреплять связи с местным населением, помогать быстрее поднимать промышленность, транспорт и сельское хозяйство.
— Если мы поднимем хозяйство, укрепим Красную Армию, никакие враги не страшны будут нам,— говорил М. И. Калинин.
Бойцы, командиры и политработники дали слово «всесоюзному старосте» быть и впредь в числе передовых частей Красной Армии. И свое слово они сдержали.
