Сейчас много говорят, пишут, спорят – кто же первый поднялся на вершину Минги-тау, так мы зовём Эльбрус. Официальная версия: карачаевец Килар Хаширов. Но это не так. Я, Рамазан Джаппуев, расскажу вам правду о Джатчи Джаппуеве.
Он – мой предок, и я расскажу о нем правду, то что помню из рассказов стариков. У нас в роду он оставил заметный след  своей предприимчивостью, своими из ряда вон выходящими делами.
Он был высокого роста, сильный и смелый человек с большим и мужественным сердцем. У него были не знавшие устали огромные руки и ноги. Грубо слепленное лицо выражало энергию и доброту.  Как и весь наш род он был рыжеватым. Удачливый охотник. По рассказам, он любил в одиночку ходить по горам, мог в одиночку загнать тура или серну, добывая хлеб насущный.
Однажды Джатчи пошел на охоту в ущелье Адыл-су. Увидев стадо туров, стал подкрадываться к ним. Но вожак учуял его, и стадо бросилось бежать. Джатчи – за ним.
Стада бежало быстро. Джатчи не отставал. Они пробежали по лощине к леднику Кашха-таш, свернули влево на террасу к «турьим озерам» и побежали дальше вверх по склонам вершины с одиноким скальным пальцем вверху.
Наконец туры вышли на скальную полку, конец которой обрывался отвесом. На эту же полку вышел и уставший Джатчи. Он быстро оценил положение, в которое попал. Вперед пути не было, идти назад, оставляя в тылу разгоряченных туров опасно. В случае угрозы для жизни, тур может броситься на человека.
Джатчи посмотрел сверху на свой кош. Он казался таким маленьким. Вспомнил о семье. Посмотрел еще раз, где ему придется спускаться и загрустил. Спуск представлял собой крутой скальный склон. Вылезти по нему наверх было трудно, а спускаться кроме того будет и опасно. Джатчи понял это.
Туры, видимо, похоже оценили ситуацию и стояли спокойно. Потом вожак медленно развернулся и посмотрел на охотника. Их разделяло не более 10 метров. Несколько секунд человек и зверь смотрели друг на друга. Потом вожак, а за ним и все стадо медленно и спокойно пошло назад, на Джатчи. Одним движением огромных рогов любой из туров мог сбросить его в пропасть.
Охотник содрогнулся и с сожалением подумал, как рано ему умирать. Да и сенокос еще не закончился. Джатчи вплотную прижался к скале и оцепенел, ясно сознавая близкую смертельную опасность. Но животные благородно прошли мимо, лишь некоторые случайно задели его за грудь кончиками рогов. Некоторое время  Джатчи стоял неподвижно, переводя дух, а потом уже в сумерках сумел спуститься с полки. Этот случай навсегда запомнился Джатчи и заставил более внимательно и сочувственно наблюдать за жизнью дикой природы. Конечно, он не прекратил охотиться, но всегда с сожалением убивал красивого зверя.
С тех пор эту красивую пирамидальную вершину, возвышающуюся в ущелье Адыл-су, коренные жители стали называть Джатчи-чекган или Пик Джатчи. В 1933 году она была переименована альпинистами, не знавшими местных кондовых названий гор, в Пик Гермогенова в память о своем товарище Алексее Гермогенове, погибшем на склонах Эльбруса во время зимнего восхождения на Эльбрус в 1933 году.
Первая жена Джатчи Джуртубаева умерла, оставив его с пятью детьми на руках. И уже в пожилом возрасте Джатчи женился второй раз.
По моим расчетам Джатчи родился где-то около 1780 года, женился второй раз примерно в 1835 году в возрасте 55 лет. В это время в горы уже не ходил, а занимался детьми и домашним хозяйством, Это отнимало у него все время. С утра и до позднего вечера управлялся он со скотом и по дому. В немногие свободные минуты Джатчи любил возиться с детьми.
Второй раз Джатчи женился на старшей сестре Ахии Соттаева.
У Джатчи было два брата Матчи и Чучай. Все они были похожи на Джатчи. Так же как и он любили ходить по горам и охотиться, но Джатчи всегда и во всем был самым-самым.
В нашем ущелье всем, а не только роду Джаппуевых известно, что Джатчи поднимался на наш родной Минги-тау. Сделал он это примерно в 30-летнем возрасте в расцвете сил задолго до официально признанного восходителя Килара Хаширова. 
Никаких особых целей своим восхождением он не преследовал. Просто хотел посмотреть, что там делается за высокой белой горой, почти видной из окон его дама на Джапур-тала. Чистая любознательность и горячая кровь первопроходца привела его на вершину Минги-тау. Он кстати и не догадывался, что поднялся на высочайшую вершину Кавказа, России и Европы.
Я предполагаю, что Джатчи шел на восхождение по ущелью Ирик. Это самый близкий к его дому путь. И поднялся он сначала на ближайшую вершину, то есть Восточную. Не увидев здесь следов пребывания человека пошел дальше. Спустился на седловину и затем поднялся на другую вершину, на Западную.
Под ногами царила снежная безбрежность, и не было следов ни человека, ни зверя. Вокруг было только небо. Далеко внизу синели горные хребты. Во все стороны. Видны были фиолетовые горы Сванетии, высокогорный Карачай просматривался до Домбая, а на север уходили пологие увалы Скалистого, Пастбищного и Лесистого хребтов.
Полюбовавшись открывшейся панорамой, Джатчи снова спустился на седловину. Обошел вокруг Восточной вершины с севера и спустился в ущелье Ирик-чат. Переночевал в коше и на следующий день пришел домой.
На вершину Джатчи поднимался во второй половине лета. Он ведь знал, что в это время самая устойчивая хорошая погода. Одет был легко. На ногах чабыры с плетеной подошвой, чтобы ступни не скользили на крутых склонах. В руках вилы, сделанные специальным способом из рогов тура. Вилы, как знак первовосходителя, Джатчи специально оставил  на Западной вершине. Когда Ахия Соттаев поднимался на Западную вершину много лет спустя, он нашел их там.
Обидно, что имя такого человека хранится в памяти народной. Страна должна знать своих героев. Спасибо журналисту Эдуарду Иониху, который год за годом открывает для нас новые страницы истории балкарского народа.
О Джатчи я впервые услышал еще в Казахстане, в далеком детстве от своего отца. Это Джатчи показал достойный пример другим балкарцам, жаждущим подвигов. Неизвестно, осмелился бы Ахия Соттаев идти на восхождение, если бы не было предшественника.
Все старики, в том числе и Геккиев Доняй, умерший в возрасте более 100 лет, рассказывали, что на седловине Эльбруса Джатчи нашел отполированную дощечку из какого-то прочного темного дерева. Длиной она была около полуметра и шириной сантиметров 10-15. Джатчи немало подивился находке, невесть откуда и каким образом оказавшейся на седловине и забрал ее с собой. Она долго хранилась у него в семье, а потом пропала. Куда – никто не знает. Как никто не знает, как она попала на пятитысячную высоту.
Может она из носилок, на которых нукеры занесли Тамерлана  на вершину Эльбруса для совершения намаза? Или из остатков Ноева ковчега, причалившего по легенде к горе, далеко выступавшей над водой? Это вполне мог быть Эльбрус.
Уже прошло более 200 лет со дня рождения Джатчи, но люди помнят его. Конечно, сейчас, сегодня уже невозможно документально доказать, что Джатчи первым поднялся на Минги–тау. Но увековечить его память, как одного из энтузиастов и предполагаемого покорителя Минги-тау можно и нужно.

Записал Э. Ионих