Гутман может отметить своеобразный «юбилей»: десять дней прошло, как он вышел из лагеря у подножия вершины. Кажется, как давно это было. Но теперь до вершины уже совсем близко, и на следующий день она будет взята. А главное — все, кажется, идет хорошо. И он вспоминает спуск с Хан-тенгри, когда обмороженные, поддерживая друг друга, напрягая последние остатки сил, они двигались вниз...

Он оглядывает товарищей. Конечно, высота и усталость сказываются. Все обросли бородами и обгорели, но все же бодрости никто не теряет. Только Саша Сидоренко иногда недовольно хмурит брови.

«19 сентября. У нас такое впечатление, что фетровые валенки «садятся». Они как будто стали теснее и давят ноги. Больше всех недоволен валенками Саша.

Наконец, идем без рюкзаков, налегке. Ничто не мешает, а итти все же тяжело. Главное препятствие теперь — это кошки. Нога кажется пудовой.

Стало еще холоднее. Утром в палатке было на 5—6 см инея. Температура в ней перед выходом, когда солнце нагрело, и иней с солнечной стороны стаял, была 22° мороза».

Вершина кажется совсем близкой. Но много еще часов трудного пути до нее. Последнее препятствие — крутой ледяной склон.

«Впереди идет Женя, я иду последним. Итти в кошках трудно и опасно. На середине склона Женя вбивает крюк: так охранять надежней и легче. В маленькой трещине отдыхаем. Простое дело забивки ледового крюка внизу здесь, на высоте 6 700 м, становится трудным и сложным. Ледяной крюк забивается равномерно и беспрерывно, по руки мерзнут, а прекратить заколачивание нельзя, покуда крюк не вбит.

Дальше пошел простой путь. В общем, мы совершенно изменили направление, намеченное внизу. Подъем прямо на юг оказывался крутым и длинным. Более легким был путь на юго-восток по ледяным террасам, образованным сбросами. Этот путь выводил к вершинным склонам.

Вот широкий гребень. Это вершина стены. Высота 6 930 м. На восток и юго-восток, мельчая, уходят горы. Стройность хребтов горной цепи нарушается. А потом это море мелких пиков исчезает вовсе. С юго-запада надвинулся фронт густых облаков.

Все закрыто, только одна не известная еще вершина, Острым ножом прорвав гущу облаков, торчит над этим неспокойным морем. Видимо, это очень высокая вершина».

По одиннадцати и более часов в день шли альпинисты, спускаясь вниз. Тесные валенки сыграли печальную роль: у Сидоренко обморожены ноги. Двадцатого кончилась «мета», и пить нечего. Жажда еще больше подгоняет людей, и поздно вечером 22 сентября восходители за два дня до контрольного срока пришли в лагерь «4 000».

Взятую вершину победители назвали пиком 20-летия Комсомола, славный юбилей которого отмечался в 1938 г.

Экспедиция заканчивала свою работу. Казалось, все было ясно: ледник Звездочка исследован, безымянная вершина побеждена и получила имя. Однако прошло несколько лет, и к этому вопросу неожиданно снова пришлось вернуться.

Несмотря на деятельность всех экспедиций, работавших в районе Хан-тенгри, точной карты всего этого узла все еще не было. Без нее дальнейшее исследование было невозможным, а уже собранные материалы неполноценными. Съемка точной карты этого района старым способом была почти невозможна. Слишком велики были трудности проникновения в верховья всей запутанной сети ледников и ущелий. Выполнение этой задачи современными методами было поручено специальной топографической экспедиции под руководством П. Н. Рапасова.