Скрывается солнце, и постепенно, одна за другой, как бы погасают только что озаренные его лучами вершины. Первый этап штурма закончен. Завтра, снова в путь — дальше по фирновым полям западного склона вершины. Путь технических трудностей не представляет; главной задачей будет преодоление действия высоты.

Пока длятся приготовления к ужину, с юга, от Гиндукуша, набегают облака. Их пелена затягивает небо, и лишь кое-где, в просветах, видны звезды. Становится все холоднее. Впервые так заметно ухудшается погода. Как ни беспокоят перспективы непогоды на завтрашний день, а все же нужно ложится спать. Полотнища, закрывающие вход в палатку, застегнуты наглухо — нужно сохранить тепло внутри палатки.

У подножия этого ледника вечером 3 сентября разбила свой лагерь штурмовая группа. Семь альпинистов и таджик-охотник Шаримбеков отправились к вершине пика Карла Маркса. В базовом лагере «4 500» оставались Потапова, Тихонравов и радист. Они составляли резервную группу.

Рано утром, когда лед еще скован ночным морозом, опасность обвалов наименьшая. И поэтом}, как ни неприятно выбираться из теплого спального мешка на холод, лагерь свернули быстро и вышли без задержек.

Пологий путь по льду был коротким. Перед альпинистами поднимается крутой ледяной стеной висячий ледник. Для каждого шага приходится вырубать ступеньки. Это самый трудный и опасный участок всего восхождения. Не менее 200 м придется итти под угрозой обвала. Инстинктивно хочется итти быстрей, но вырубание ступенек трудное и медленное дело. Пока один сильными ударами ледоруба откалывает куски льда, остальные стоят неподвижно и страхуют его. Но вот готова пара ступенек и можно сделать шаг. Только один шаг! И снова звенит ледоруб, осколки льда отлетают во все стороны и больно ударяют в открытые части лица...

Впереди открывалась неутешительная картина. Почти отвесными стенами поднимаются вверх северные склоны. Кое-где с гребня хребта свисают вниз крутые и разорванные ледники. С них периодически срываются ледяные и снежные обвалы.

Особенно страшно выглядит северное ребро пика Энгельса. Тонкое и острое, как лезвие гигантского ножа, круто поднимается оно вверх. В нескольких местах его прерывают зазубрины — провалы метров по 200—300.

Боковые стенки этого ребра отполированы ледником, когда-то заполнившим весь цирк.

— Да, с севера к гребню не подняться...

Альпинисты зарисовали схему ледника, сделали засечки на окружающие вершины и наиболее заметные пункты рельефа. На этом осмотр можно было закончить — больше здесь делать было нечего.

На следующий день, 29 августа, предстоят две переправы через Шах-дару и Реджис. Но на этот раз переход через реки оказался очень простым — лето уже кончается и воды немного.

Вверх по долине Реджис ведут тропы, выбитые скотом, направлявшимся к пастбищам. По этим тропам альпинисты вышли к месту слияния двух бурных потоков Шабой и Хацак, дающих начало реке Реджис. Здесь был устроен второй базовый лагерь экспедиции. Отсюда можно начинать обследование района и разведку путей восхождения.

Вершинная часть пика Карла Маркса, когда альпинисты наблюдали ее издалека, представлялась несимметричной пирамидой с более пологой западной гранью. Эта западная грань была не только более пологой, чем остальные; ее, кроме того, покрывал фирн, движение по которому не представляло особенных технических трудностей.

Но до этой, сравнительно простой, части пути нужно было добраться. Для того, чтобы решить вопрос о маршруте восхождения, нужно знать весь путь, от подножья вершины. Как раз этой его части еще никто не видел, а крутизна северных склонов, характерная для всего хребта, не предвещала ничего приятного.

Верблюд то и дело ревет. Вьюки, не очень удачно укрепленные у всех животных, сползают им либо к хвосту, либо к шее. Ишаки почему-то все время рвутся вперед, а когда верблюд ревет, они вторят ему.

В общем путь не труден. Кое-где приходится помогать животным перебираться через осыпи, но это относится к обычным условиям движения с караваном. Больше всего возни при этом с верблюдом, и все по очереди укоряют его хозяина, уговорившего взять животное с собой.

Последние деревья. Теперь хорошие дрова скоро не появятся. Придется довольствоваться терескеном, кизяком или сухим спиртом.

Все больше углубляется караван в ущелье. От того места, где река раздваивается, начался крутой подъем вдоль ее правого притока. Подъем был последним и вскоре караван вышел в пологие верховья долины. Склоны перед перевалом настолько пологи, что они местами даже заболочены. Здесь превосходные летние пастбища. Виднеется небольшое стадо: лошади, овцы, кутасы (яки). Скот пасется сам — ни пастухов, ни собак не видно. Несмотря на все рассказы караванщиков о трудностях пути, не только лошади и ишаки, но даже верблюд благополучно достиг перевала. Спуск на юг оказался еще более прост.