Глубоко убежденный в необходимости снаряжения и посылки Второй Камчатской экспедиции, Кирилов со своей стороны в 1731 г. сочинил проект «о тамошних местах и пользах» и о том, «что ныне иного и ближнего пути, как чрез Охоцк, нет, с показанием довольных резонов». Этот проект он вручил генерал-прокурору графу П. И. Ягужинскому, «ибо иного случая при дворе не имел». И после того как проект был одобрен Анной Иоанновной и Ягужинский «в Сенате объявил ея императорского величества конфирмацию», то, по словам Кирилова, «о учреждении в добрый порядок и о умножении людьми, и о заводе хлеба и скота, и о прочем в Охоцке и на Камчатке действительно зачало возымелось» [2, стр. 35].
Постановление «о размножении Охоцкого порта и протчих тамошних мест» П. И. Ягужинский сообщил Сенату 27 февраля 1731 г. «Ея императорское величество, — писал он, — указала Григорья Писарева, который сослан в Сибирь и ныне за Якуцком в Жиганском зимовье, определить в Охоцк и дать ему полную команду над тем местом, и чтоб он то место людьми умножил и хлеб завел, и пристань с малою судовою верфью, также несколько морских судов для перевозу на Камчатку и оттуда к Охоцку казенной мяхкой рухляди и купецких людей с товарами и для других потреб сделал. И о том о всем определение учинить в Сенате, дабы то яко новое место с добрым прибытком к пользе и прибыли государственной приведено было».
К сообщению Ягужинского было приложено «При первом случае о Охоцке рассуждение», или проект мероприятий, направленных на «размножение Охоцкого порта и протчих тамошних мест». По-видимому, это и был тот проект «о тамошних местах и пользах», который был сочинен и вручен Кириловым Ягужинскому.
В проекте были частично использованы предложения Беринга и вместе с тем была дана развернутая программа освоения Дальневосточного края и намечен ряд мероприятий по созданию там надежного опорного пункта для упрочения политических и экономических позиций России на Тихом океане и на северо-востоке Азии. В качестве такого опорного пункта намечался Охотск, потому что от Якутска до Камчатки в то время «иного и ближнего пути, как через Охоцк», по словам Кирилова, не было. Охотску как опорному пункту уделялось особое внимание. Для его заселения рекомендовалось послать туда «нестарых и неувечных людей, осужденных на каторгу или в ссылку, и определить их по прибытии в Охотцк в службу, в мастерства и в работы, и на пашню». Кроме того, предлагалось отправить туда на житье 300 служилых людей из Якутска.
Одновременно намечались мероприятия по организации в районе Охотска и на Камчатке сельского хозяйства. В связи с этим предусматривался завоз туда лошадей, крупного и мелкого рогатого скота, а также раздача «безденежно» и безвозвратно «переведенцам и другим, кто пахать станут», семян для посевов.
Для распространения среди местных жителей христианства и просвещения намечалось строительство церквей и при них школ для обучения детей туземцев грамоте. Сверх того, рекомендовалось завести «нарочную школу не для одной грамоты, но и для цифири и навигации» и «жалованье малое для содержания учеников» давать, чтобы могли «люди к службе знающие вырастать, а не дураками оставатца».
В проекте был предусмотрен также ряд мероприятий, направленных на развитие торговли. Так, в целях привлечения в Охотск купечества было признано необходимым предоставлять купцам особо льготные условия торговли. Предлагалось найти пути к свободному торгу с Японией, но одновременно с этим подчеркивалась необходимость установления с японским народом дружественных отношений. Поэтому в случае появления у берегов Камчатки японцев, занесенных бурей, рекомендовалось, «не грабя и не озлобляя», отвозить их «в Японь по-прежнему в их жилища, и тем подать притчину дружбы и искать способа к свободному торгу».
Все эти предложения И. К. Кирилова были одобрены Сенатом и почти целиком вошли в инструкцию, данную 31 июля 1731 г. Г. Г. Скорнякову-Писареву, который, как указывалось выше, был назначен главным командиром Охотского края.
17 апреля 1732 г. появился указ об организации под начальством капитана-командора Витуса Беринга Второй Камчатской экспедиции. Около года потребовалось на разработку программы деятельности экспедиции и на составление инструкции для нее. В разработке этих документов принимали участие главным образом Сенат и Адмиралтейская коллегия, несколько позже к этому делу была привлечена также и Академия наук. Наконец, 16 марта 1733 г. в специальном заседании Сената был утвержден указ, содержавший в себе 25 пунктов, подробно регламентировавших деятельность экспедиции. Несколько раньше руководителю экспедиции была вручена составленная Адмиралтейской коллегией инструкция, касавшаяся вопросов мореплавания.