Одной из выделяющихся публикаций предреволюционного периода о Балкарии является исторический очерк «Балкария» уроженца Черекского ущелья, чиновника административно-судебных органов Баталпашинского отдела Мисоста (Мусоза) Кучуковича Абаева, в своей работе широко использовавшего «кавказоведческую литературу по истории и этнографии балкарцев». В своем главном труде жизни, как замечено К. Г. Азаматовым и X. И. Хутуевым, им сделана попытка «научно изложить основные вопросы истории и этнографии балкарцев с древнейших времен до конца XIX века».
Очерк М. Абаева начинается с общих, но более конкретных, чем у его предшественников, сведений о самоназвании балкарцев, расположении горских обществ, «отдельных аулов и поселков», численности населения, языке и нравах горцев.
Приводя легенду о Малкаре и Мисаке, автор пытается как-то объяснить процесс образования «самого древнего общества «малкар». Содержание предания, бытовавшего в народе, заключается в том, что некогда, в те времена, когда ущелье еще было покрыто густыми лесами «с небольшими открытыми полянами», здесь жили люди, называвшие себя «таулу». Попавший сюда с равнины охотник по имени Малкар решает вместе со своим родом остаться в этих местах навсегда. Появившийся в горах гораздо позже «неизвестный человек по имени Мисака» обманом и коварством расправился с братьями Малкаровыми, женился на их красавице-сестре, «завладел землею и другим имуществом Малкаровых, затем привел туда с плоскости и других людей и начал притеснять мирных тружеников таулу, которых в конце концов превратил в своих данников». Легенда кончается тем, что во главе ущелья «становится» воин по имени Басиат: он «производит сразу такое сильное впечатление на балкарцев, что они добровольно подчиняются ему...».
Как видно, в данном историческом предании нашло образное отражение все то наиболее важное, что изменяло жизнь горского населения и что не могло не запечатлеться в памяти народа. В легенде просматривается местное «кавкасионское» население, ираноязычное и тюркоязычное, характерное своим напластованием.
Поднимая вопрос о социальном разделении балкарцев, Абаев дает характеристику основных сословий, воспроизводит их общественное и экономическое положение, пытается дать объяснение происхождению феодальных фамилий, из которых более достоверна история Суншевых – Урусбиевых.
Начав вторую главу с взаимоотношений балкарцев с соседними народами, приведя интересные данные о присоединении Балкарии к России, «хозяйственных контактах с равнинной Кабардой», разнообразных связях с закавказскими народами, он переходит к анализу политического строя, управления, землевладения и землепользования, скотоводства, культурной жизни и судопроизводства самого «сильного», по его мнению, из пяти горских обществ – Балкарского.
В связи с проблемой обеспеченности «хлебным зерном» населения горных ущелий автор касается численности семейных коллективов, считая при этом, что большие семьи состояли из 20 – 30 человек и что балкарцы «избегали семейных разделов».
Нельзя согласиться с некоторыми авторами, которые считают, что к тому времени, когда писал Абаев, эти семьи существовали уже как пережиточные. Если бы это было так, то Абаев (уроженец и житель, в общем-то, этих мест), поставивший перед собой цель специального исследования Балкарии, указал бы на данный факт.
Исторический очерк М. К. Абаева содержит, кроме того, обширный материал по проблемам сельской общины, отношения администрации к населению и общинному управлению, семейных и родственных связей, а также религиозных верований балкарского народа.
Подытоживая сказанное, следует отметить, что авторы, путешественники, ученые и просто наблюдатели конца XIX – первой четверти XX века оставили богатое наследство, но, к сожалению, этот материал медленно входил в научный обиход, и еще долго примеры из жизни Балкарии и многих других народов Северного Кавказа не фигурировали в должной степени в трудах ведущих ученых. Между тем многое из того, что было зафиксировано публикациями этого периода, в частности большие семьи, патронимические и другие формы родственных связей, пережиточные формы архаических явлений, быстро меняло свое лицо или вовсе исчезало.
Проанализированные выше работы, документы Центрального военно-исторического архива (ф. 400), центральных государственных архивов Кабардино-Балкарии (ф. 2, 6, 22, 24, 40) и Северной-Осетии (ф. 224), а также материалы наших полевых этнографических исследований и публикации К. Г. Азаматова, Ю. Н. Асанова, М. X. Ацканова, Е. О. Крикуновой, Т. X. Кумыкова, М. Ч. Кучмезовой, Г. X. Мамбетова, свидетельствуют об активном проникновении в экономику Балкарии капиталистических отношений: о более широкой торговле скотом, производстве и продаже сукна, появлении предпринимательства среди представителей балкарских фамилий, даже в области разработки залежей полезных ископаемых и лесного богатства горных ущелий, ведущих к резким изменениям социально-экономического уклада, трансформации или исчезновению традиций, осложнению обострившихся до предела классовых противоречий горского общества.
