То же в своем описании отметил и путешественник С. Давидович, которого вместе с его спутниками в Баксанском ущелье, недалеко от Гижгита, встретил спешивший по личным делам племянник Исмаила Мырзакуловича Урусбиева Бий-Аслан. Не задумываясь, он отложил свою поездку. «Вы едете в Урусбиево, так позвольте пригласить вас к себе, – заговорил молодой человек по-русски. – Я Беслан (Бий-Аслан. – А. М.) Урусбиев, племянник владельца, но так как его теперь нет дома, то вы будете моими гостями».
В Гижгите их любезно пригласили в стоявшую у самой дороги кунацкую, имя хозяина которой гости не запомнили. А через полчаса, вспоминал С. Давидович, они уже лакомились превосходным бараньим шашлыком, какой умеют готовить только горцы.
Далее в Озаруково и выше по ущелью в других поселках их тоже угощали айраном и настойчиво приглашали в гости.
Ехавшие же навстречу путешественникам жители ущелья с радостными приветствиями присоединялись к ним. К Урусбиево они «подъехали уже в сопровождении целого десятка горцев». «Таковы правила горского этикета, – заключал Давидович, – чем более рады гостю, тем более народу должно провожать его и затем окружать по прибытии на место». В этом наглядно проявлялись взаимосвязи членов балкарских патронимий, «фамилий», сельской общины. В данном случае и племянник Урусбиева, и другие горцы, зная, что старшины общества нет дома, спешат достойно встретить гостей. Все остальное же откладывается на потом, главное – в выполнении их долга, обязанности, законов, по которым живут они и жили их предки.
Подобный порядок существовал и у других народов Северного Кавказа. Тот же С. Давидович, проезжая со своим проводником Магометом Коновым по кабардинскому селению Атажукино, остановился у первого попавшегося на пути двора, чтобы попросить напиться. Вышедший им навстречу мило улыбавшийся хозяин на своем языке и жестами (он ни слова не говорил по-русски. – А. М.) пригласил их в кунацкую, где в прохладной комнате они не только отдохнули, но и с удовольствием пообедали.
Размышляя над гостеприимством кабардинцев и балкарцев, Давидович заметит, что представители местных народов, собираясь даже в дальнюю дорогу, не обременяют себя багажом, не думают о деньгах: «Бурка да папаха – вот и весь багаж; даже денег с собою в дорогу не берут, так как все необходимое – ночлег, постель, пищу – благодаря гостеприимству горцев можно получить даром».
Надолго запомнилось Сергею Анисимову и его спутникам посещение в горах Карачая, на пастбище, простой семьи чабана. Когда они возвращались с одного из высокогорных ледниковых озер в Верхнюю Теберду, их поздно ночью застала разыгравшаяся непогода и вынудила свернуть к близлежащему кошу (стоянка пастухов. – А. М.). «...Горец-хозяин, – читаем мы в воспоминаниях С. Анисимова, – помог нам слезть с седел, придерживая стремя, и сам повел наших коней в загородку, чтобы расседлать и устроить их на ночь». Кстати будет сказано, в подобных случаях одинаково вели себя и князья, и простые общинники. На обратном пути «в Урусбиево, – писал С. Давидович, – встретил нас сам Исмаил и, согласно с горским этикетом, помог мне и Магомету сойти с седел, придерживая наши стремена».
В жилище карачаевской семьи гостей приветливо встретили дочери хозяина. Последний вошел в комнату несколько позже, сияя такой улыбкой, «что она сильнее костра осветила всю саклю». Полушутливо, полусерьезно хозяин, указывая на закопченные стены, сказал, что его «дворец не богат и не блестящ». Но, продолжал он, «хотя моя сакля и стара и, может быть, даже дает течь при таком ливне, но зато в ней для вас открыта вся душа хозяина. Аллах послал мне неожиданных и дорогих гостей, и все, что я имею, я предоставляю им. Правда, мое угощение, как и мой дворец, не будет роскошным: барашек и айран, потом айран и барашек – вот и все. Но зато радушие и любезность хозяина сдобрят его лучше, чем самые редкие приправы... Если ваши постели на голом полу у огня покажутся не слишком мягкими и ваш сон не будет крепок, то, чтобы вы не скучали, я займу вас своими рассказами до самой зари».
Открытое и доброжелательное отношение хозяев к гостям сняло всякие перегородки между ними. Внезапно прибывших путников принимали так, как будто их специально и давно ждали. Между тем в семье совершалось важное событие: хозяйка дома в соседней комнате лежала в предродовом состоянии. Первой мыслью, пришедшей С. Анисимову в голову, когда он узнал об этом, было: «Если бы в нашей городской обстановке при таких обстоятельствах, в ночную пору, да еще в дождь, появилось сразу пятеро гостей с мокрым багажом и сумками, то трудно представить себе таких хозяев, которые были бы им рады».
В течение всего пребывания гостей в доме глава семьи оставался спокойным, веселым, легко и ненавязчиво развлекал их, шутил и что-нибудь рассказывал. Когда у него родился сын, он предоставил гостям право дать ребенку имя.
Утром они узнали, что большая, в 30 человек, семья 64-летнего горца состоит из трех поколений: отца, матери, женатых и неженатых сыновей, незамужних дочерей и внуков.
Отвечая на приглашение посетить Москву, глава семьи сказал: «Я никогда не был и никогда, должно быть, судьба не приведет меня в ваш далекий город. Я всегда живу здесь, никогда не был на плоскости и в городах. Я редко спускаюсь даже туда, вниз, в долины, где наши аулы. Здесь я родился, здесь похоронил отца и мать и здесь сам живу с детьми и внуками. Здесь мои стада, и сюда аллах посылает мне дорогих гостей».
