И вот настал день пуска завода.
Утром 1 октября на заводском дворе состоялся торжественный митинг. После рапорта директора завода П. И. Свистуна к рабочим обратились Г. И. Петровский, С. В. Косиор, Р. Я. Терехов.
— Это стальной оплот коллективизации сельского хозяйства Украины, строители его — авангард, ведущий миллионы украинских крестьян по пути к социализму,— сказал в своем приветствии Косиор.— Когда смотришь на этот завод, не верится, что он действительно построен за 15 месяцев, что 15 месяцев назад здесь было только чистое поле. Этим заводом может гордиться вся наша страна, ибо он построен по последнему слову техники, может сделать честь любой, наиболее развитой в техническом отношении стране... ХТЗ — это пример сказочного, невиданного геройства и упорства пролетариев, строящих социализм. ХТЗ — это новое доказательство тех гигантских сил, которые заложены в рабочем классе, новое доказательство того, как большевики умеют строить, овладевать новой техникой и побеждать.
Огромные, настежь распахнутые ворота механосборочного цеха пересекала алая лента. К ней направляются Косиор и Петровский. Григорий Иванович разрезает ленту, и из глубины цеха появляется первый трактор. Его с гордостью ведет лучшая ударница завода Маруся Бугаева. Под звуки «Интернационала» и мощное «ура» первенец украинского тракторостроения пересекает заводской двор. Через шестнадцать минут появляется второй трактор. Конвейер пущен. Завод начал работать.
ХТЗ быстро набирал темпы. Уже через семь месяцев после пуска, к 1 мая 1932 года, он стал давать по 100 тракторов в день. Завод и большая группа руководителей и ударников были награждены орденами Советского Союза.
ХТЗ одним из первых заводов в стране стал выпускать отечественные гусеничные тракторы. К 1937 году производство новых тракторов было развернуто полным ходом.
Большое внимание Станислав Викентьевич и другие руководители украинских большевиков уделяли также электрификации республики.
В дни празднования 10-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, 8 ноября 1927 года, у днепровского поселка Кичкас был торжественно заложен новый социалистический город. В присутствии представителей правительств СССР и УССР в землю была зарыта мемориальная доска с надписью: «...во исполнение завета вождя мирового пролетариата В. И. Ленина... заложена правительствами СССР и, УССР Днепровская гидроэлектрическая станция».
Лучшие люди нашей страны давно мечтали поставить на службу человеку буйную энергию днепровских вод. До 1917 года было создано 20 проектов овладения Днепром, и все они осели в недрах царских канцелярий. Все эти проекты наталкивались на непреодолимые препятствия, и одним из главных препятствий была частная собственность. Берегами Днепра в районе порогов владели крупные помещики, имевшие большие связи при дворе: генерал Синельников, граф Стенбок-Фермор, граф Воронцов-Дашков и другие.
В своде законов Российской империи была статья об отчуждении земель для постройки железных дорог, но ничего не говорилось о праве государства пользоваться земельными участками для проведения водных путей, чем не преминули воспользоваться сиятельные и несиятельные владельцы.
Когда инженер Белоконь явился к графу Стенбок-Фермору для переговоров о возможности отчуждения его земель под гидростанцию, граф вынес ему из покоев дарственную грамоту Екатерины II. В грамоте было написано, что графу даруется в вечное, потомственное владение «земля, вода и воздух» отмежеванной территории.
— Ну хорошо, насчет земли мы еще как-нибудь с министерством договоримся,— снисходительно сказал граф.— А вот относительно прав владеть энергией, заключенной в воде, дело будет сложнее.
— То есть как? — не понял сначала Белоконь.
— За воду придется тоже платить.
— За Днепр?
— Ну да. Вы же видите, в грамоте государыни совершенно ясно сказано: «земля, вода и воздух». Если министерство изобретет и захочет поставить на моей территории какие-нибудь заводы, использующие воздух, я буду требовать вознаграждения и за воздух. Старые помещики правы, когда говорят: «Против моего имения и небо мое».
Ни царское, ни Временное правительства не могли реализовать проекты шлюзования Днепра. Только после Октябрьской социалистической, революции появилась возможность решить вопрос о днепровском строительстве.
Был утвержден проект академика И. Г. Александрова. Во главе многочисленной армии строителей встали крупнейшие специалисты академики А. В. Винтер и Б. Е. Веденеев, старый большевик член ЦК партии В. М. Михайлов и многие другие. Великой стройке повседневно помогали руководители партии и правительства Украины. Через два года после начала строительства на некогда пустынных берегах Днепра были уже ясно видны контуры гигантской плотины. В ноябре 1929 года на Днепрострое была проведена очередная сессия Всеукраинского ЦИК, на которой подвели первые итоги и наметили дальнейшие пути строительства.
В своем выступлении на сессии Станислав Викентьевич особо остановился на значении Днепровской гидростанции для развития промышленности и сельского хозяйства Украины. Он говорил:
— Днепрострой имеет огромное значение, потому что он должен развить сельское хозяйство, поднять его на небывалую высоту.
Косиор выдвинул задачу практически осуществить хотя бы минимальную программу орошения.
— Пример Днепростроя,— заключил он,— показывает, что мы не только количественно, но и качественно улучшаем свое хозяйство, а это залог того, что социализм в нашей стране будет осуществлен.
Знания и воля руководителей, героический труд тысяч строителей преодолели все препятствия, и крупнейшая в мире электростанция была построена в невиданно короткий срок. Вечером 9 октября 1932 года панораму стройки, гигантскую плотину, здание станции и рабочий поселок осветили 170 мощных прожекторов. На бетонных быках плотины зажглись огненные буквы, составившие ленинскую фразу: «Коммунизм — это советская власть плюс электрификация».
На состоявшемся на следующий день митинге строителей присутствовали С. В. Косиор, Г. И. Петровский, М. И. Калинин, Г. К. Орджоникидзе, французский пролетарский писатель Анри Барбюс, представители трудящихся братских республик.
