Строгие меры, принятые Сенатом, возымели свое действие. Работа геодезистов значительно оживилась, и некоторые из них, закончив описание назначенных им уездов, представили готовые ландкарты в Сенат и просили «о выдаче заслуженного жалованья и о определении своем к описанию достальных уездов».
В 1728 г. в связи с недостатком денежных средств в Сенате был поднят вопрос о целесообразности продолжения работ по картографированию всей территории государства. Решение этого вопроса во многом зависело от Кирилова, от того, как он сумеет изложить в своем докладе положение дела с генеральным картографированием страны, насколько убедительные доводы приведет в пользу продолжения этих работ. И если Сенат пришел к выводу о необходимости довести работы до конца, то в этом должна быть немалая заслуга Кирилова. Сенаторы признали, что «ландкарты к знанию и ведению в губерниях и провинциях и городах потребны, и ежели достальных городов и уездов описанием (геодезисты, — М. Н.) не окончат, то прежде сделанных ландкарт в общие губернии сводить, а наипаче с них государственной (карты, — М. Н.) сочинять не мочно, а затем прежде положенной геодезистской труд и даванное им жалованье и потом бывшие из казны расходы останутца напрасно».
В соответствии с этим решением 2 августа 1728 г. был издан указ о продолжении съемочно-картографических работ и о новом распределении геодезистов по губерниям и провинциям. Указ этот был составлен И. К. Кириловым. Одновременно с перечнем геодезистов и их назначениями указ содержал методические установки, касавшиеся составления карт. Так, в пункте II указа геодезистам было дано предписание: «Присылать в Сенат составленные ландкарты, не дожидаясь окончания карт остальных уездов, и располагать оные на одном листу, дабы годились в переплет одной книги». В качестве образца геодезистам была разослана составленная Клешниным и напечатанная Кириловым карта Кексгольмского уезда размером 50x60 см.
Придавая большое значение возможно более полному отображению в географических картах и в полевых журналах характерных особенностей изображаемой территории, И. К. Кирилов внес в указ пункт 10, в соответствии с которым геодезистам, работавшим в Сибири, предлагалось при составлении карт «не токмо жилье русских, но и кочевье тамошнего народа назначивать и журналы иметь и из них экстракты к ландкартам прилагать, какие где народы и каких вер, и чем питаются, и какой где хлеб родится или не родится, и о протчем, что прилично к географическому описанию».
Спустя два года в инструкции, данной геодезистам М. Сметьеву и А. Жихманову 25 июля 1731 г., Кирилов вновь подтвердил настоятельную необходимость снабжать карты краткими описаниями экономико-географических особенностей местности. Он рекомендовал геодезистам описывать города, пригороды, села и деревни, «в коих есть торги и ярмарки», указывая, какого строения, каменного, деревянного или земляного, описываемый город, какие торги, промыслы или заводы в нем имеются и т. д., «ибо, — говорилось в инструкции, — хотя в ландкартах означаются города, слободы, села и деревни, однако ж без описания не известно, что есть в них знатное и к ведению достойное» [23, стр. 435].
Такого же рода инструкция была дана геодезистам Ф. Ежевскому и Ф. Воробьеву, которые были направлены 23 июля 1731 г. для описания и составления карты местности, лежащей по берегам Москвы-реки до ее впадения в Оку [23, стр. 434].
Следует упомянуть еще указ, данный в июле 1733 г. геодезистам М. Сметьеву и А. Жихманову, в котором Кирилов подчеркнул важность и необходимость ведения полевых журналов, содержащих подробную запись всего хода съемочных работ, «ибо без таких юрналов, — писал он, — никаких карт освидетельствовать нельзя».
И. К. Кирилов строго следил за выполнением своих указаний и инструкций. Так, обнаружив в феврале 1729 г., что некоторые постановления Сената не доведены до сведения лиц и учреждений, которым они были адресованы, Кирилов приказывает канцеляристу Степану Маслову послать указы в Ревель и Ригу о присылке эстляндской ландкарты и ландкарт «островов Эзеля и Дагдана, буде есть», и в Белозерскую провинцию о присылке ландкарты этой провинции, «так как геодезист Клешнин 7 февраля 1728 г. доносил, что уже в 1726 г. оная провинция описана», а карта и «поныне не прислана». Когда при составлении карты Чарондского уезда геодезист Клешнин отступил от установленного размера, Кирилов распорядился: «К подмастерью Клешнину подтвердить указом, чтоб ландкарты сочинял и в Сенат присылал мерою одного листа, дабы годилось в переплет книжной, а маштап, какой вместитца может, смотря обширности уезда». Карты Московской провинции С. Игнатьева и Ф. Лодыженского, признанные Кириловым неудовлетворительными [44, стр. 81], дважды переделывались: сначала теми же геодезистами, а затем геодезистом Я. Есеневым, который не только переделал карты, но и заново произвел съемочные работы [58, стр. 70].
