В середине августа, когда к Царицыну вплотную подошли отряды белоказаков, здесь подняла голову контрреволюция. Белогвардейцы намеревались концентрированными ударами извне и изнутри разгромить части Красной Армии и захватить Царицын.

Во главе большого заговора стояли консулы Англии, Франции, Сербии и матерые контрреволюционеры России. Опытные разведчики-офицеры, авантюристы из лагеря кадетов и эсеров в течение нескольких месяцев плели сети заговора, чтобы выступить в городе в момент подхода к нему белогвардейских казачьих частей. Такой момент, казалось заговорщикам, наступил в середине августа.

Штаб кадетско-эсеровских заговорщиков размещался на Кавказском вокзале Царицына. Возглавлял этот штаб опытный разведчик некто Алексеев, прибывший в Царицын еще в июне в качестве особо уполномоченного Главконефти. Вместе с ним действовали свыше 20 разведчиков и диверсантов. Алексеев получил на нужды заговора 10 миллионов рублей. Он связался с местными кадетами и эсерами. Подпольную организацию эсеров возглавил Котов — бывший уездный комиссар Временного правительства в Царицыне.

Заговорщики имели разветвленную сеть боевых групп и отрядов. Были завербованы некоторые работники военных учреждений и командиры отдельных подразделений. Над городом нависла смертельная опасность.

Командование Красной Армии, славные чекисты и рабочие Царицына в эти трудные дни не дремали. Они разгадали вражеские планы и вовремя разгромили заговорщиков.

Очень существенную роль в разоблачении контрреволюционного заговора сыграли коммунисты-сербы. Вот что рассказывал председатель губернской Чрезвычайной Комиссии А. И. Червяков.

При комендатуре Царицына в августе 1918 года находился для специальных поручений Сербский батальон. Его командиром был С. Димитриевич, помощником командира — С. Лазич и политкомиссаром — Н. Грулович. Как позднее выяснилось, С. Димитриевич был связан с представителями сербской военной миссии. Ее агенты в самое трудное для Царицына время направили С. Димитриевича в помощь белогвардейским заговорщикам. Он начал уговаривать своего помощника Лазича примкнуть к контрреволюционному заговору и городе. Об этом узнал комиссар Грулович, тотчас известивший о заговоре Сердича, который в те дни командовал важным участком фронта. Сердич едва удержался от немедленной расправы с предателями, но, овладев собой, доложил обо всем председателю губернской Чрезвычайной Комиссии.

В результате возник оригинальный план разоблачения заговорщиков. А. Червяков, переодетый в форму белого офицера, подъехал на автомашине к штабу Сербского батальона, вызвал С. Димитриевича и представился ему связным, якобы явившимся для согласования совместных действий. Димитриевич поверил и вызвался проводить Червякова в штаб заговорщиков. По дороге предатель был арестован и, спасая свою шкуру, рассказал все, что знал о заговоре. На утро, когда вражеские части заняли Бекетовку и обстреливали Царицын из орудий, заговорщики должны были выступить в городе и совместными силами разгромить части Красной Армии. Своевременно принятыми мерами вся компания заговорщиков была захвачена и обезврежена. Контрреволюционный заговор, угрожавший Царицыну и всему фронту, был ликвидирован.

Самое активное участие в разгроме контрреволюционного заговора, в том числе разоружении сербской роты, имевшей связь с сербским консулом в Царицыне и белым командованием, приняли отряды под командованием Данилы Сердича. В эти тревожные дни революционные воины — югославяне еще раз доказали свою преданность делу Октябрьской революции.

Впоследствии этот эпизод нашел свое художественное воплощение в пьесе С. К. Минина «Город в кольце».